— Тэлли!

Она обернулась на крик, вытянула шею, посмотрела вниз черезветровое стекло. Это был Эндрю, без спутников. Девушка выскользнула из кабины,жестом велела ему не шуметь и указала на вторую машину.

— Я там заперла Доктора, — объяснила онашепотом. — Нельзя, чтобы он услышал твой голос. Зачем ты вернулся?

Эндрю посмотрел на второй аэромобиль. При мысли о том, чтовнутри томится плененный бог, жрец вытаращил глаза.

— Меня послали посмотреть, где он, — прошепталЭндрю. — Он сказал, что быстро догонит нас.

— Не догонит. А я сейчас улечу.

Эндрю кивнул.

— Понятно. Прощай, Юная Кровь.

— Прощай. — Она улыбнулась. — Я не забуду, какты мне помог.

Эндрю смотрел ей в глаза, и в его взгляде застыло такоезнакомое преклонение перед красотой.

— Я тоже тебя не забуду.

— Не смотри на меня так.

— Как, Тэлли?

— Как… как на богиню. Мы просто люди, Эндрю.

Он потупился и скованно кивнул.

— Знаю.

— Мы — не идеальные люди, Эндрю. Некоторые из наснамного хуже, чем ты можешь представить. Мы уже давно делаем с твоим народомужасные вещи. Мы вас использовали и продолжаем использовать.

Он пожал плечами.

— Но что мы можем сделать? Вы так могущественны.

— Это верно. — Она взяла его за руку. — Нопрошу тебя, попытайся пройти дальше маленьких человечков. Настоящий мир велик.Может быть, тебе удастся уйти настолько далеко, что чрезвычайники перестануттебя искать. А я постараюсь…

Она не смогла высказать свое обещание до конца. Что онамогла сделать?

Лицо Эндрю озарилось улыбкой. Он протянул руку и прикоснулсякончиками пальцев к ее флэш-татуировке.

— А ты сейчас просветленная.

Тэлли кивнула и сглотнула сжавший горло ком.

— Мы будем ждать тебя, Юная Кровь.

Тэлли часто заморгала и порывисто обняла юного жреца, апотом поспешно забралась в кабину и завела двигатель. Винты с воем завертелись,и над поляной поднялась стая птиц, напуганных шумом «божественной колесницы».Эндрю попятился.

Аэромобиль поднялся в воздух, стоило Тэлли толькоприкоснуться к нужным клавишам на панели управления. Мощная вибрация пробираладо самых костей. Лопасти винтов со страшной силой хлестали по верхушкамдеревьев, но машина уверенно набирала высоту.

Когда аэромобиль миновал деревья, Тэлли посмотрела вниз иувидела Эндрю, машущего ей рукой. Он смешно улыбался щербатым ртом, и еговзгляд светился надеждой. Тэлли знала, что ей придется вернуться. У нее не быловыбора. Кто-то должен помочь этим людям уйти из резервации, и Тэлли — единственная,кто может их вызволить.

Она вздохнула. Хоть что-то в ее жизни не менялось: онастановилась все труднее и труднее.

До моря она добралась еще на рассвете, когда солнцепоявилось над пасмурным горизонтом и сквозь завесу облаков окрасило воду в розовыйсвет.

Тэлли медленно и плавно развернула машину, направив ее насеверо-запад. Как она и предполагала, аэромобиль, предназначенный для дальнихперелетов за чертой города, оказался очень послушным. Когда она впервыепопыталась повернуть, получилось так резко, что Тэлли стукнулась головой одверцу кабины. А сейчас маневр вышел очень даже недурно.

Машина поднималась все выше, и вскоре Тэлли увидела окраинуРжавых руин. Расстояние, которое пешком пришлось бы преодолевать неделю,промелькнуло за бортом аэромобиля меньше чем за час. Заметив арки и петлистаринного аттракциона под названием «американские горки», Тэлли развернуламашину в глубь суши.

Посадку она совершила легко. Просто потянула на себяаварийный рычаг. Их еще в детские годы учили этому — на тот случай, если вдругводителю станет плохо с сердцем или он потеряет сознание. Машина замерла ввоздухе и начала снижаться. Тэлли выбрала для посадки ровный участок — одну изгигантских бетонных площадок, которые ржавники устраивали для стоянок своихавтомобилей.

Машина опустилась на растрескавшееся бетонное поле, поросшеесорняками, и, как только двигатели отключились, Тэлли выскочила из кабины. Еслидругие ученые нашли Доктора и срочно сообщили о происшествии куда следует, точрезвычайники ее уже ищут. И чем скорее она уйдет подальше от угнанногоаэромобиля, тем лучше.

Впереди стояли полуразрушенные высотные здания. До самоговысокого из них Тэлли дошла бы пешком за час. Правда, она опоздала на двенедели, но надеялась, что друзья не забыли о ней. Может быть, они хотя быоставили ей записку…

Зейн наверняка ждет ее, как они договорились, в самомвысоком доме. Он ни за что не согласится уйти, пока остается хоть крошечныйшанс, что Тэлли появится.

Конечно, если только они не затеяли побег из города слишкомпоздно для Зейна.

Тэлли забросила рюкзак за плечи, поправила лямки и быстрозашагала вперед.

На улицах покинутого города было полным-полно призраков.

Раньше Тэлли пешком по этим улицам почти не ходила, всебольше летала над ними на скайборде — на высоте не меньше десяти метров, и ейне приходилось видеть вблизи обгоревшие и ржавые автомобили. В последние днисуществования цивилизации ржавников по миру пронеслась искусственно вызваннаяэпидемия. Болезнь не затрагивала ни людей, ни животных, а только нефть и бензин.Микроб размножался в бензобаках автомобилей и самолетов, и зараженное имгорючее постепенно становилось легко воспламеняемым. Бензин, измененныймикробом, мгновенно загорался при контакте с кислородом, споры микробов вместес дымом от взрывов разносились по миру, попадали в другие бензобаки, вхранилища и месторождения нефти, и в конце концов заражению подверглись все доединой машины ржавников.

Как оказалось, ржавники очень не любили ходить пешком. Дажепосле того, как они поняли, каким образом распространяется эпидемия, впавшие впанику горожане забрались в свои смешные машинки с резиновыми колесами ипокатили прочь в надежде спастись за пределами городов. Если присмотреться, зазаляпанными грязью окнами ржавых машин, скопившихся на улицах безлюдногогорода, можно бы доразглядеть человеческие скелеты. Лишь очень немногим людям вто время хватило ума, чтобы уйти из города пешком, и сил, чтобы пережить гибельсвоего мира. Тот, кто выпустил на волю бензиновую чуму, хорошо знал слабыеместа ржавников.

— Какие же вы были глупые, — пробормотала Тэлли,поглядывая на окна автомобилей.

Но их скелеты, как их ни обзывай, не становились менеезловещими. Порой Тэлли на глаза попадались уцелевшие черепа, таращившие на неепустые глазницы.